Служанка его сиятельства (СИ) - Страница 83

Но в это же время она не может оставаться здесь, продолжать работать служанкой в замке или выйти замуж за герцога.

— Леран, — обратилась она к графу, глубоко внутри надеясь, что тот все-таки спит. Но Леран кивнул, явно давая понять, что внимательно ее слушает. — Что мне делать?

— Бежать, — уверенно сказал он. — Я подготовил тебе карету, доедешь до ближайших викариев, они будут на твоей стороне, покажешь им документы. А там уже заживешь прекрасной жизнью аристократки. У тебя будут балы, самые лучшие наряды, самые великолепные украшения и самые изысканные кавалеры, — Леран усмехнулся, представляя, кто теперь будет просить руки бывшей нищей воспитанницы, — по крайней мере, они никогда не посмеют повысить на тебя голос или что-то приказать.

— И ворваться пьяными в комнату, — улыбнулась Эни, понимая, о чем говорит лорд.

— Да, и это тоже.

— А вы? — взволнованно обратилась она. — Что будет с вами? Или вы скажете, что я сама сбежала?

Граф молчал. На его лице не дрогнул ни один мускул, он не открыл глаза и даже не пошевелился, но каким-то непостижимым образом Эни поняла, что он нервничает.

— Со мной все будет хорошо, — с безразличием ответил он.

От этой холодности в его тоне Эни стало совсем жутко. Граф явно чего-то не договаривал. Возможно, что-то очень важное и нужное, но почему-то он посчитал, что этого никому не следовало знать.

— Но это предательство, — не унималась она.

Леран вздохнул.

— Вот же волнует тебя это… Да, я украл важные документы у герцога, да, отдал их его заложнице и помог ей сбежать. Но неужели ты действительно считаешь, что меня могут убить? Все, иди, ты мне надоела, я хочу спать.

Эни еще раз посмотрела на графа. Безмятежный, безразличный ко всему. Могло показаться, что он просто отдыхает, а не ждет и не жаждет ее ухода. А у нее в руках, наверное, самые важные для герцога Натана документы. Тот будет в ярости, в этом можно не сомневаться.

— Зачем вам это? — еле слышно спросила она.

Молчание графа было недолгим, но оно могло о многом рассказать, так Леран несколько раз пытался начать говорить, даже набирал больше воздуха, чтобы выдать какой-нибудь резкий и грубый ответ, или сморщивал лицо, словно у него болела голова, а Эни только усугубляла эту боль. Но через некоторое время он все-таки решился ответить.

— Ты понравилась мне, — признался он, не открывая глаз, чтобы взглянуть на служанку. — Нет, скорее не так… Ты стала мне дорога. Сначала презирал, недолюбливал, а теперь вот готов предать собственного брата и начать войну. Глупый поступок… Может, я просплюсь, и буду корить себя, отправлю за тобой кого-нибудь. Но это будет потом. Сейчас вокруг меня огромная пустота, и я понимаю, что не хотел бы такого же для тебя. Знаешь, сейчас я знаю, что даже хотел бы сделать тебе предложение выйти за меня замуж, уехать в мои земли… Там растет прекрасный виноград, а парк… Но ты дочь епископа.

— Так вам противно? — Эни не поняла, откуда взялась обида в ее голосе, но если даже она сама смогла ее услышать, то что уже говорить о графе.

Он удивленно посмотрел на свою собеседницу.

— Ты в своем уме? — произнес Леран. — Было бы мне противно, я бы тебя со спокойной душой отдал на растерзание всему герцогству, а не отдавал бы документы. Она была права, Эни. Я влюблен, как глупый мальчишка. Нет, я знаю, что, пусть не сейчас и даже не завтра, но однажды ты проснешься с мыслью, что все это было спланировано, что важно только твое происхождение, а сама ты — никто. Это обязательно случится, рано или поздно, и ты уже никогда не сможешь отделаться от этой мысли, — Леран дотронулся до ее руки с особенной нежностью проведя пальцами по ладони Эни. — А сейчас хватит разговоров. Уходи и живи своей жизнью.

Граф перевернулся на бок и накинул на себя одеяло, так и не удосужившись снять плащ или хотя бы скинуть сапоги. Через несколько минут его дыхание стало ровным и спокойным, а тело обмякло. Эни смотрела на него с непониманием, восхищением и ужасом. Друзья стали врагами, враги — друзьями, все перевернулось и уже больше никогда не станет прежним. Когда-то ей казалось, что кузен герцога самый настоящий монстр, способный убить любого на своем пути, но это было так давно, настолько, что даже следа от подобного чувства не осталось. Леран спал, а Эни аккуратно сложила документы в дорожную сумку, вместо сорочки и мягких туфель надела платье и сапоги, накинула свой единственный теплый плащ и, потушив свечу, вышла из комнаты.

Даже в кромешной темноте Эни уже хорошо ориентировалась в замке. Сама того не ожидая, она выучила каждый коридор, запомнила каждую дверь, даже узнала где и какая половица скрипит. Выбраться из дома герцога не составило труда, да и никто из слуг не ожидал побега — такого здесь еще никогда не было.

Она быстро пробежала двор, освещенный лунным светом, и добежала до аллеи, ведущей в главный парк. Только кони в стойлах заржали, да ветки деревьев шевелились от сильного ветра. Но из замка никто не вышел, и солдат рядом не оказалось. Размышлять о том, граф ли это сделал или ей просто повезло, у Эни не было времени, и она побежала еще быстрее.

Недалеко от аллеи стояла черная запряженная карета, а свет маленького свечного фонаря на ее козырьке, говорил, что кучер на месте и только ждет приказа отправляться. Эни подбежала ближе. Таких карет у герцога точно не было, да и кучер оказался незнакомым. Завернутый в плащ и меха мужчина только промычал, чтобы она быстрее залезла внутрь, и стоило Эни хлопнуть дверцей и сесть на мягкое сиденье, как они помчались во весь опор к выезду из Таршаина.