Служанка его сиятельства (СИ) - Страница 59

— У меня есть к тебе дело, — быстро ответил Леран и почувствовал неприятную тяжесть в груди. Будто камнем сдавливало, заставляя тяжело дышать.

— С тобой все хорошо? — беспокойно спросил Натан, заметив бледность лорда. Такое с Лераном случалось нечасто, а если и случалось, то впору было всем начинать волноваться.

— Думаю, пора отправлять Орию домой, — сказа граф, ненавидя себя за то, что не смог рассказать про воспитанницу. Единственным оправданием этому поступку могло служить желание лично поговорить с девушкой и только потом докладывать обо всем брату. — Я отправлюсь вниз и проверю все эти любовные письма, которые Змера рекомендовала девушкам тебе написать. А после, если Ория не под подозрением, она отправится домой.

Ория проявила себя не с лучшей стороны. Она оказалась запугана до такой степени, что больше не могла контролировать свое поведение. Сделал с ней это приезд в герцогский замок или ее родные постарались, об этом Леран не желал думать. Одной невестой меньше, одним союзником меньше, но вместе с ней уедет и одна проблема.

Недолго думая, Натан согласился. Они обменялись парой фраз, и герцог отправился работать с документами, а Леран вернулся к своим обязанностям. Письма он еще успеет проверить, а вот поговорить с Эниинг стоило незамедлительно, раз так и не смог рассказать все брату.

К его удивлению, искать девушку не пришлось — она оказалась в кабинете Змеры и составляла поручения на завтрашний день. Значит, герцог все-таки решил оставить ее в замке, на той же должности и с теми же обязанностями. И это после всего, что она узнала.

Когда он входил в кабинет, то почувствовал, как кто-то наблюдает. Возможно, это было лишь больное воображение — результат слишком длинного дня. Голова раскалывалась на части, тело ломило, мозг отказывался думать, невероятно хотелось спать, но в это же время он прекрасно понимал, что не сможет уснуть.

— Господин, Леран! — громко сказала Эни и вскочила с места. На ее лице читались удивление и страх. Оно и понятно, после их с Эльдевиром разговора он впервые встретился с воспитанницей. Ее голос отозвался болью в висках, хотелось, чтобы она говорила тише, а лучше, вообще, молчала.

«Может бросить все, пойти в свою комнату, выпить настойку и хотя бы на короткое время обо всем забыть?» — пронеслось в мыслях Лерана.

— Сиди, мне нужно с тобой поговорить, — вместо этого сказал он и сел в мягкое кресло напротив. Он увидел, как за окном прошел Морим, направляясь явно в сторону западного крыла, но так быстро, что не удалось разглядеть, что он нес в руках. Потом узнает. Пальцы лорда едва заметно поглаживали холодную обивку подлокотников, и от этого становилось немного легче. — Сколько тебе было лет, когда тебя привезли в приют?

— Почти два года, граф, — протараторила Эни.

Леран отметил, что она пристально всматривается в его лицо, пытается незаметно рассмотреть руки и одежду, но из-за неумения это плохо получается. Если она так же не умеет врать, то это будет просто великолепно. Он перевел взгляд на стол: бумаги, подсчеты, чернильница, ваза… От понимания, что стало вазой, лорд готов был схватиться за голову.

— Ты знаешь, кто твои родные?

— Нет, — ответила Эни.

Кажется, не врала. Скорее всего, действительно не знала. В противном случае зачем ее подруге ей этим угрожать? И для чего девчонка могла отдать гребень, если знала его настоящую ценность? Нет, она не врала. А еще эта ваза… Леран не мог не думать об этом.

— Эни, это очень важно, — он нагнулся, посмотрев прямо в глаза собеседнице. — Ты хоть что-нибудь помнишь из своего детства? Что-нибудь?

— Нет, — удивленно ответила воспитанница. По всей видимости, она ожидала совершенно другого разговора. — У меня остался только один гребень от матери и тот… — она засмущалась и опустила взгляд.

— Ты отдала подруге? — закончил вместо нее лорд.

— Откуда вы узнали?

Леран замолчал. Было так просто ничего не говорить, только спрашивать. Или рассказать про шантаж не вдаваясь в подробности, показать, что только в этих стенах ее ценят, а выйди она из замка, то вокруг будут одни враги. Даже сестры из монастыря, даже собственная семья.

— Мне продали его сегодня в городе, торговец сказал, что купил это у бывшей воспитанницы, — ответил лорд и достал из внутреннего кармана замотанный в ткань гребень. Он откинул край материи и показал переливающиеся камни, а про себя думал, что опять не смог сделать то, что должен был.

Эни не верила глазам. Казалось, она даже перестала дышать, рассматривая гребень в руках лорда и опасаясь что-либо сделать или произнести.

— Забирай, — произнес он и безразлично кинул гребень на стол. — Мне он точно не нужен.

— Я… я… вы даже не представляете, что он для меня значит, — в порыве счастья произнесла Эниинг. — Это все что осталось от моих родных.

— И ты хотела бы знать кто они?

— Конечно!

— А если бы они оказались далеко не самыми приятными людьми? Тебя же оставили в приюте.

— Я знаю, что они просто не могли по-другому. Это все не их вина. И какими бы они ни были, поверьте, они будут для меня лучшими из людей.

Леран понимающе кивнул, но промолчал.

— Я обязательно все возмещу, — вдруг гордо сказала воспитанница, когда приступ счастья прошел. — С самого первого жалования. Вы только скажите, сколько я должна.

Граф едва сдержал улыбку — головная боль сильно помогла. Конечно, он не станет Эни ничего дарить, это выглядело бы по меньшей мере глупо. Но и брать плату за гребень… Назови он настоящую цену, она бы и за несколько лет не смогла отдать, что уже говорить про первое жалование.